Кубинский зал - Страница 81

Уже у дверей я вновь заметил Памелу.

– Спасибо, – бросил я на ходу. Она обернулась через плечо.

– По-моему, вашему голосу недостает искренности, – ответила она, обернувшись через плечо.

– Да – а, тяжелый случай, – согласился я.

– Может быть, все-таки посмотрите участки? У нас наверняка есть что может вас заинтересовать… – сказала Памела, снимая с головы переговорное устройство. – Хотя вы, наверное, приходили не за этим.

– Не за этим. – Я взялся за ручку двери. – Может, что-нибудь посоветуете?

– Попробуйте отыскать ее племянника; обычно он в курсе всего, что происходит вокруг.

Это предложение меня не особенно заинтересовало, но я решил быть вежливым.

– Как его фамилия? Памела наморщила нос.

– Фамилии я не знаю. Это довольно мерзкий тип… От него у меня мурашки по коже бегают. Здесь все зовут его Поппи.

Снова оказавшись в городе, я вернул в прокатную фирму пикап и отправился в стейкхаус пешком. На улице мне попался молодой парень, рекламировавший сотовые телефоны, и, зайдя в офис, я подписался на самый дешевый тариф.

– Говорят, эти штуки могут вызвать рак мозга, – пошутил я, вертя в пальцах маленький аппарат.

Продавец – невысокий темнокожий парень с грустными глазами – немного подумал.

– Наверное, так оно и есть, – сказал он. – Рано или поздно это выяснится.

– Мне кажется, вам не рекомендуется говорить покупателям подобные вещи, – заметил я.

– Если наниматель хочет, чтобы я врал, пусть больше платит.

В ресторане было безлюдно. Обеденный наплыв посетителей был позади, и уборщики чистили пылесосами ковры. Мой стол № 17 был, как обычно, свободен.

– Элисон здесь? – спросил я подошедшую официантку.

– Она оставила записку, на случай если вы появитесь.

Она протянула мне сложенную бумагу. Я развернул ее и прочел: «Жди меня в Кубинском зале».

Отменив уже сделанный заказ, я встал и вышел в вестибюль. Неприметная маленькая дверь была отперта, но свет на витой мраморной лестнице не горел.

– Эй! – позвал я. – Элисон!

Длинный зал был едва освещен, в воздухе витал запах сигар. Ни один луч дневного света не падал на картины и черно-белую плитку пола. На стойке бара стояла пирамида грязных стаканов. Элисон сидела в самой дальней кабинке.

– Я здесь, Билл!… – услышал я.

На столе слева от нее лежала стопка счетов и форм бухгалтерской отчетности, справа стоял низкий широкий стакан и бутылка «Мейкерз марк».

Подняв голову, Элисон неуверенно улыбнулась. Казалось, она сама была смущена тем, что я застал ее здесь.

– Пьешь или работаешь? – спросил я.

– Пью.

– Одна?

– Тебя не было, – сказала она, словно оправдываясь.

На мгновение мне захотелось рассказать ей о поездке Джея на баскетбольный матч, о судебном иске Марсено, но я вовремя прикусил язык.

– Меня задержали дела.

Элисон улыбнулась:

– Против твоей воли?

– Вообще-то говоря – да.

Но она мне не поверила.

– Мне кажется, я вела себя глупо, – заявила она. – По-дурацки глупо!

– Ты имеешь в виду Джея?

– Да. Наверное, я слишком на многое рассчитывала, понимаешь?… – Она сделала глоток из своего бокала. – Он заходил вчера вечером – я сама сказала ему, что приготовлю поздний ужин где-нибудь к половине одиннадцатого и чтобы он приезжал: мы прекрасно проведем время. Около девяти я отправилась домой. И Джей действительно пришел, как я и ожидала – пришел даже чуть раньше, чем собирался.

Значит, подумал я, с баскетбольного матча Джей отправился домой к Элисон. Он договорился с ней, так что, возможно, причина его поспешного бегства была в этом, а не в том, что он заметил меня или кого-то из людей Г. Д.

– Пока я готовила ужин, он сидел в гостиной, – продолжала рассказывать Элисон. – Свой кейс он оставил на кухне, и я… – Она пожала плечами. – Там оказались очень интересные бумаги.

– Ты не утерпела. – Это был не вопрос, а констатация факта.

– Я знаю, что поступила неправильно. Но я еще раньше видела у него ежедневник с расписанием встреч, и мне стало любопытно. – Она залпом допила остатки виски. – Любопытно, понимаешь? Мне хотелось лучше узнать его, ведь Джей никогда ничего не рассказывал о себе.

– В отличие от других мужчин.

Элисон кивнула:

– Другие рассказывают порой слишком много.

– В любых человеческих отношениях обязательно есть ведомый и ведущий – тот, у кого в руках власть.

– У Джея этой власти, пожалуй, слишком много.

– Тебе это нравится?

– Иногда это меня раздражает.

– И возбуждает.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю.

Элисон кивнула:

– Но в основном это меня раздражает. Особенно в последнее время.

– Что ему от тебя нужно? Чего он хочет?

Это заставило ее задуматься. Элисон подняла голову и посмотрела на меня:

– Понятия не имею.

– Джей тебя о чем-нибудь расспрашивает? Он хочет узнать что-то о тебе?

– Что, например?

– Ну, если бы я был в тебя влюблен…

– Что было бы не в твоих интересах!

– Ладно, если бы я был увлечен тобой, то обязательно спросил, почему ты так много работаешь, хотя можешь без этого обойтись; почему живешь там, где жил твой отец; почему никогда не вспоминаешь о матери, не рассказываешь, где ты росла, женился ли твой отец во второй раз, почему ты так предана старому Липперу, хотя и делаешь вид, будто он тебя раздражает… Видишь, как много вопросов, а ведь это первое, что пришло мне в голову. А если немного подумать… Ага, вот: почему ты все время испытываешь какую-то неудовлетворенность, хотя в действительности может оказаться, что ты относишься слишком требовательно не к окружающим, а к самой себе? А еще…